Некрасов Николай Алексеевич

В дороге

«Скучно! скучно!.. Ямщик удалой,

Разгони чем-нибудь мою скуку!

Песню, что ли, приятель, запой

Про рекрутский набор и разлуку;

Небылицей какой посмеши

Или, что ты видал, расскажи —

Буду, братец, за все благодарен». —

 

Самому мне невесело, барин:

Сокрушила злодейка жена!..

Слышь ты, смолоду, сударь, она

В барском доме была учена

Вместе с барышней разным наукам,

Понимаешь-ста, шить и вязать,

На варгане играть и читать —

Всем дворянским манерам и штукам.

Одевалась не то, что у нас

На селе сарафанницы наши,

А, примерно представить, в атлас;

Ела вдоволь и меду и каши.

Вид вальяжный имела такой,

Хоть бы барыне, слышь ты, природной,

И не то что наш брат крепостной,

Тоись, сватался к ней благородной

(Слышь, учитель-ста врезамшись был,

Баит кучер, Иваныч Торопка),—

Да, знать, счастья ей Бог не судил:

Не нужна-ста в дворянстве холопка!

 

Вышла замуж господская дочь,

Да и в Питер... А справивши свадьбу,

Сам-ат, слышь ты, вернулся в усадьбу,

Захворал и да Троицу в ночь

Отдал Богу господскую душу,

Сиротинкой оставивши Грушу...

Через месяц приехал зятек —

Перебрал по ревизии души

И с запашки ссадил на оброк,

А потом добрался и до Груши.

Знать, она согрубила ему

В чем-нибудь, али напросто тесно

Вместе жить показалось в дому,

Понимаешь-ста, нам неизвестно,—

Воротил он ее на село —

Знай-де место свое ты, мужичка!

Взвыла девка — крутенько пришло:

Белоручка, вишь ты, белоличка!

 

Как на грех, девятнадцатый год

Мне в ту пору случись... посадили

На тягло — да на ней и женили...

Тоись, сколько я нажил хлопот!

Вид такой, понимаешь, суровой...

Ни косить, ни ходить за коровой!..

Грех сказать, чтоб ленива была,

Да, вишь, дело в руках не спорилось!

Как дрова или воду несла,

Как на барщину шла — становилось

Инда жалко подчас... да куды! —

Не утешишь ее и обновкой:

То натерли ей ногу коты,

То, слышь, ей в сарафане неловко.

При чужих и туда и сюда,

А украдкой ревет как шальная...

Погубили ее господа,

А была бы бабенка лихая!

 

На какой-то патрет все глядит

Да читает какую-то книжку...

Инда страх меня, слышь ты, щемит,

Что погубит она и сынишку:

Учит грамоте, моет, стрижет,

Словно барченка, каждый день чешет,

Бить не бьет — бить и мне не дает...

Да недолго пострела потешит!

Слышь, как щепка худа и бледна,

Ходит, тоись, совсем через силу,

В день двух ложек не съест толокна —

Чай, свалим через месяц в могилу...

А с чего?.. Видит Бог, не томил

Я ее безустанной работой...

Одевал и кормил, без пути не бранил,

Уважал, тоись, вот как, с охотой...

А, слышь, бить — так почти не бивал,

Разве только под пьяную руку...

«Ну, довольно, ямщик! Разогнал

Ты мою неотвязную скуку!..»

 

1845